Сберечь для грядущих поколений

Будучи человеком далеким от истории, он, тем не менее, оказал поддержку Андрупенской этнографической усадьбе-музею, а теперь вот предложил на выставку "История Дагдского края", открытую в новом приходском доме краеведческим обществом "Patria", ряд инструментов и устройств, которыми раньше пользовались лесничие.

"Родился я в Андрупенской волости, наверное, этим и объясняется желание оборудовать там уголок, связанный с лесом, лесным хозяйством, — рассказывает Петерис. — Когда краеведческого общества "Patria" в Дагде еще не было, Дагдское лесничество передало Андрупенскому музею несколько списанных измерительных приборов — деревянную мерную вилку, которой производится замер диаметра дерева, старое клеймо и высотомер. Этим инструментом пользуются и современные лесники, только уже усовершенствованным. Прежняя вилка весьма громоздкая, увесистая и несподручная, к тому же, расчеты приходилось вести с помощью таблицы. Будете в этнографической усадьбе — непременно обратите внимание на этот инструмент. А вот новые вилки оснащены электроникой, работать с ними намного удобнее.

Что до клейма, то они бывают двух видов. Одним помечают дерево, срубленное самовольно — специальным молоточком клеймят место сруба. Вторым обозначают неполноценные деревья: у корневой шейки наносят номер обхода, сделав прежде засечку, чтобы он был хорошо виден. Клеймо было одним из главных инструментов в работе лесника, так как в лесу раньше клеймили все — в том числе, санитарные рубки, рубки ухода. Теперь — только деревья, предназначенные для санитарной рубки на территории нацпарка "Разна". Это необходимо, чтобы проверяющие могли оперативно установить, вырублено ли дерево по разрешению или самовольно.

Высотомер напоминает пистолет. Отдалившись от дерева метров на 20, направляют его в сторону верхушки. Для определения высоты используется принцип ровного треугольника. Теперь служба леса пользуется финскими аппаратами — более точными и компактными, что значительно облегчает работу.

Поскольку Дагдскому лесничеству потребовалось освободить подсобные помещения, я подумал, что краеведам из общества "Patria" мог бы пригодиться переносной насос с одноцилиндровым двигателем, предназначенный для тушения лесных пожаров. Агрегат был давно списан и, однозначно, его сдали бы в металлолом, чего я никак не мог допустить. Да и вообще — сколько предметов, имеющих историческую ценность, бесследно пропали бы, не будь у нас людей, заботящихся о сохранении старины для грядущих поколений! Председатель общества "Patria" Айвар Арницан и его единомышленники делают дело огромной важности и достойны всяческой поддержки. Замечательно, что Айвар наделен таким энтузиазмом. Раньше своим набором музейных экспонатов по праву могла гордиться Андрупене, теперь "Patria" ее обо-шла. Прекрасно, что людям дана возможность ближе узнать свое прошлое. Убежден, что ценность, старинных предметов с каждым годом будет только расти, причем, чем они старше, тем дороже.

В наши дни лесные пожары тушат с помощью насосов, в десять раз мощнее и легче прежних, его без труда несет один человек. Перемещать старый и двоим было нелегко. Что до молодых, то для них этот агрегат и вовсе в диковинку. Однако нас когда-то он вполне устраивал: машина проходила не повсюду, переносной же насос можно было установить где угодно, — присоедини рукава и туши. Очень удобно. Когда я пришел в Дагдское лесничество, эту установку время от времени запускали, но на практике уже не пользовались. В принципе, даже сегодня ее можно привести в рабочее состояние.

А еще лесничество подарило дагдским краеведам старую пишущую машинку, на которой многие годы печатались распоряжения, приказы и другие документы — пока на смену ей не пришла электрическая, а затем — компьютеры. Мне хотелось хоть несколько вещей из лесничества сохранить для потомков, в противном случае их постигнет скорбная участь быть порезанными на лом. Именно в таких хранилищах коллекционеры находят множество ценных предметов, в то время как многие равнодушно проходят мимо".

Петерис родился в январе 1952 года. Детство и школьные годы прошли в деревне Гришаны Андрупенской волости. Окончив 8-й класс Дагдской средней школы, поступил в Айзупский лесной техникум. После учебы вернулся на родину и с 1978 года работал в Дагдском лесничестве. Занимал разные должности — заместителя лесничего, технического руководителя разработки делянок, мастера по лесоразработке. Наконец, 3 марта 1992 года был назначен лесничим и проработал в этой должности почти 19 лет — до 14 января текущего года.

Решение об уходе из лесничества было продуманным и взвешенным. Решающую роль сыграли сомнения, удастся ли доработать до пенсии — в последнее время все популярнее стали разные реорганизации. Не обошли они и службу леса, Петерису же на пороге шестидесятилетия хотелось большей стабильности. Поэтому решился на участие в объявленном Дагдской краевой думой конкурсе на должность инженера окружающей среды и выиграл его. Между тем, на место претендовали девять человек. Кстати, когда-то Петерис окончил факультет инженеров среды Резекненской высшей школы, так что эта работа словно создана для него — в силу не только богатого практического опыта, но и широких теоретических знаний.

Пост инженера окружающей среды в самоуправлении появился в рамках проекта Европейского социального фонда (ЕСФ) "Привлечение специалистов для укрепления административного ресурса Дагдского краевого самоуправления". Он открыл возможность принять на работу двух специалистов — инженера-строителя и инженера среды. Зарплату они получают из ЕСФ, от самоуправления даже не требуется софинансирования. Специалисты будут трудоустроены 18 месяцев, а после завершения проекта — еще шесть месяцев, но уже за счет самоуправления. Далее — по необходимости. Если самоуправление сумеет решить проблемы при участии этих людей, то их можно уволить, сократив штаты, а если в них будет потребность, то по-прежнему пользоваться их услугами.

"Останусь ли я либо придет другой человек, но инженер среды самоуправлению очень нужен, — считает Петерис. — Каждый из нас, любая человеческая деятельность связаны с окружающей средой. Скажем, обустраивается место отдыха на озерном берегу… Мой долг — проследить все ли сделано правильно, не нанесен ли вред природе. Я отслеживаю работу очистных сооружений, возможности и планы хозяйственного обслуживания озер, решаю вопросы вырубки деревьев, проблемы, связанные с затоплением огорода и так далее. Благодаря наличию в самоуправлении такого специалиста человеку можно оказать более оперативную помощь. Сам выезжаю на место и разбираюсь, чем тут можно помочь — то ли оборудовать протоку, то ли искать иное решение. Или — имеет ли дерево ценность (по объему, породе), жизнеспособно ли оно либо внутри труха, представляет ли угрозу для строений, людей. Ответ на все эти вопросы способен дать только специалист, он и выносит заключение. Кое-кому со стороны может показаться: "Подумаешь, большое дело — спилить дерево, да и только!" Я же должен подходить комплексно: ладно, спилим, а что здесь останется?

Например, возле народного дома в Дагде была аллея из тополей. Она не только визуально заслоняла здание, но и создавала проблемы людям, страдающим аллергией — ветер разносил пух по всей округе. Несмотря на возражения, тополя все же спилили, и здание нардома предстало взору во всей красе. А еще проредили старинную липовую аллею, уж слиш- ком густо стояли здесь деревья. У кого-то возникла идея обрезать верхушки лип, оставив одни стволы. Я был категорически против, и теперь доволен, что сохранили деревья во всем их великолепии. Как они цвели летом, какой дивный аромат витал по всей округе! А верхушки спилить успеем всегда. Почему не надо этого делать? Дерево имеет крону, которая производит кислород. Нет кроны — бессмысленно и само дерево. Кроме того, листва поглощает уличный шум. Наконец, доставляет эстетическое наслаждение. Жуткий вид, когда улицу "украшают" голые стволы.

В своей теперешней деятельности пытаемся исправить ошибки, допущенные ранее. Например, некоторые деревья посажены слишком близко к фундаменту. Горожане сильно переживали, когда пришлось спилить красивые березы у поликлиники. Однако росли они буквально в полуметре от здания, фундамент которого разрушался от влаги и воздействия корневища. Сажать дерево под фундаментом — грубая ошибка, расстояние должно быть не менее пяти метров.

Если дерево свой век отжило, его следует убрать, заменив молодым. В противном случае, падая, оно может повредить кровлю, разбить окно. Не надо превращать город в лес, как, впрочем, и лес — в парк. Среда должна быть ухоженной. Нехорошо, когда деревья растут густо и хаотично. Мы посадили в городе молодые липки, дубы и березы — в районе автодрома, слева от шоссе со стороны Краславы, где раньше стояли склады, две березовых аллеи на улице Лиепаяс, липы в центре города. Это пока все, но работа будет продолжена.

В нашем крае реализуется ряд масштабных проектов с немалым объемом работы для исполнительного директора. Однако инженер среды тоже имеет при этом свои задачи — скажем, контролировать уборку строительного мусора: собирают ли его и вывозят или просто зарывают? Следует присматривать также за сносом ветхих и бесхозных построек, чем занимается самоуправление. На мой взгляд, данная программа в крае реализуется весьма успешно: мы не просто разбираем постройку, но и окультуриваем пространство, которое она занимала. Яркий тому пример — Кроманишки в Свариньской волости, где после сноса старой фермы произвели рекультивацию. Теперь здесь зеленеет травка, и спустя годы все уже забудут, что на этом месте стояла весьма непривлекательная ферма. Было бы неправильно выбрать и увезти ценные конструкции, а мусор оставить на месте.

Еще одна сфера деятельности — надзор за обустройством купален: нельзя делать это как вздумается. Да, берег расчистить необходимо, а вот производить землеройные работы, менять русло — нет. Если решено насыпать песок, то надо сделать это так, чтобы сохранить береговую линию в первозданном виде. На прежней работе мне едва ли не ежедневно приходилось решать вопросы охраны природы. Выдавал разрешения на рубку вблизи рек и других водоемов. У меня это дело в крови, даже не требуется поминутно заглядывать в бумаги. Теперь хотим расчистить берег речки Нарута от Обители до Дагдского озера. Мне непременно надо присутствовать при этом — чтобы не срубили лишнее дерево.

Выявление ценных деревьев в обязанности инженера среды не входит, но я автоматически обращаю на это внимание, так как лес — моя стихия. На прежней работе проводили Дни леса, ухаживали, в том числе, за вековыми деревьями. Сколько их и где растут, приблизительно знаю, хотя наверняка есть и другие. Например, в Константинове растет исполинский дуб, а вот мощный тополь в Асташове пришлось распилить на дрова — его сломал ветер. То же произошло и с липой в Магнусове. Естествовед Гунтис Эниньш с экспедиций побывал в наших краях года три назад, вроде бы все сосчитали и записали. Тем не менее, время от времени "вплывают" новые деревья".

Петерис живет в Дагде, в собственном деревянном доме. Однажды он нечаянно наткнулся на него в лесу, откупил у хозяина, разобрал по бревнышку, перевез в город и поставил на новый фундамент. С будущей супругой познакомился в Айзупском лесном техникуме, Гуна училась по той же специальности. После техникума пара поженилась, оба трудились в Дагдском лесничестве, вырастили троих детей: Инарс работает в Госполиции в Риге, Янис — оператор оборудования на фирме "Tenakss", Илзе — учительница начальных классов в Дагдской средней школе. Петерис и Гуна вместе уже сорок лет, у них четверо внучат — все мальчики.

Одно время семья Тукишей прослыла едва ли не "лесной династией". Оказывается, оба сына окончили Огрский лесотехникум, и на каком-то этапе семейство почти в полном составе трудилось в Дагдском лесничестве: Петерис — лесоводом, жена — его заместителем, сыновья — лесниками. С обретением независимости в стране началась приватизация, и лесовладельцы нередко вели себя так, словно никакие законы для них не писаны. По словам Петериса, сыновья устали от вечных разборок. Вначале в Ригу уехал один, а вскоре его примеру последовал другой.

Такова жизнь: она все время меняется, заставляя подстраиваться под себя. Но при всем при этом очень важно сохранить для будущих поколений самое ценное. Что Петерис на протяжении всей жизни и делает: как по службе, так и оказывая поддержку местным краеведам.

Юрис РОГА.