Аннушка из медпункта

Таким вот незаменимым сельским врачом до нынешнего лета была и Анна Озолиня, или, как на протяжении более четырех десятков лет ее ласково называли аулейцы, — Аннушка из медпункта. Почти уверена, что так будут звать и впредь, несмотря на то, что Анна уже не работает в профессии. Теперь она пенсионерка, но в деревне хлопот всегда хватает. Огород, скот, хлев, большой ливанский дом и все, что с этим связано, не позволяют замедлить шаг. Теперь каждое утро Анна спешит сделать все по дому: когда работала фельдшером, хозяйство отходило на второй план.

Меня она знает с рождения. В свою очередь, я наслышана об этой женщине, но была знакома лишь шапочно. Запомнилось ее приветливое лицо, когда наш класс дружно выстраивался в очередь на обязательную прививку. То ли восемь лет мне тогда было, то ли девять…

Теперь, когда у Анны Озолини свободного времени гораздо больше, я и решила познакомиться с ней поближе.

— Что подтолкнуло выбрать профессию фельдшера?

— Когда оканчивала среднюю школу, один из педагогов посоветовал моему отцу отправить меня учиться на медика, мол, характер подходит. Вот так я с одноклассницей оказалась в Даугавпилсском медучилище.

— А не боязно было?

— Тогда еще не имела отчетливого представления о том, что это за профессия: дома ни радио, ни телевизора, да и газеты не приходили. Поэтому толком ничего не знала. Проучившись два с половиной года, получила направление на работу.

— Получается, вы стали фельдшером в 19-20 лет?

— Когда начинала, мне был 21 год. Нет, страха не было, а вот выраженное чувство ответственности — да. Теперь, после всего пережитого, наверное, побоялась бы лечиться у начинающего врача.

На своем первом месте работы — в Шкипском фельдшерском пункте — я появилась 1 апреля 1968 года. Главврачом в Краславе тогда был доктор Рундзан. Шкипский ФАП находился в деревне Дзалбы, за 4 километра от центра совхоза “Сиверс” и Аулейского сельсовета. Работа была сильно запущена — фельдшеры в те годы менялись часто. Людей отпугивали неважные условия труда и быта. Медпункт располагался в старом деревянном доме с печным отоплением, давно не видевшем ремонта. Да и телефона там не было, приходилось дозваниваться через местную почту, работавшую только до трех часов пополудни. В колхозной конторе тоже стоял всего один телефон. Дороги плохие, никто, по сути, ими не занимался. Между тем, медпункт обслуживал 22 густонаселенных деревни в радиусе примерно 15 километров. Транспорт медикам колхозное руководство в те времена не выделяло. Впрочем, хозяйство имело только грузовики да “газик”, на котором разъезжал сам председатель. К больным фельдшера везли бригадиры или скотники, за которыми были закреплены конные повозки. А чтобы осуществить патронаж над детьми, приходилось идти пешком. Часто медики оставались в доме больного на ночь — вернуться было не на чем.

— Насколько мне известно, одно время вы работали вместе с моей бабушкой Яниной Степиней, она была санитаркой в Шкипах…

— Да, Янина мне много помогала в первые годы. Она работала в Шкипах с момента открытия здесь медпункта. Позже купила мотоцикл “Минск” и возила меня по вызову или к детям. На ухабистых дорогах случалось и перевернуться. Разбивались прихваченные с собой шприцы, высыпались таблетки. Шприцы тогда были стеклянные, и всякий раз перед употреблением их надо было хорошо прокипятить. Теперь другое дело — использовал один раз и выбросил, никакого кипячения.

Санитарка Янина знала здесь каждого, и это очень помогало мне работать. Жаль, что преждевременно ушла из жизни.

— Работа фельдшера — не из легких, так что наверняка возникали сложности и у вас…

— Медицина была сильно запущена, поэтому часто случались не выявленные вовремя онкологические болезни. Помнится, в начале моей практики по этой причине умирали молодые женщины, не дожившие до пенсии (пенсионный возраст тогда был 55 лет — авт.). Иногда приходилось на дому принимать роды, не все беременные становились на учет в женскую консультацию, к тому же по ночам позвонить неоткуда. Домашних родов у меня было девять, причем дважды на свет появились двойняшки, а это всегда непросто. В обоих случаях пришлось звать на помощь доктора Данченко, кстати, недавно отметившую круглый юбилей. Слава Богу, все детишки живы-здоровы, одна из близнецов работает медсестрой в зубоврачебном кабинете в Краславе.

В те годы семьи были, как правило, многодетными. Ребятишки часто болели корью, прививок тогда еще не практиковали. Между тем, болезнь заразная: стоило слечь одному ребенку, тут же заболевали и остальные. Так что приходилось лечить всю семью. Словом, без работы не сидела.

Со временем условия труда стали улучшаться. Спустя два года в медпункт провели телефон, сделали косметический ремонт. Ввели обязательный профилактический осмотр, и люди охотно его проходили. Проводилась диспансеризация — брали на учет хронических больных, и несколько раз в год приглашали на проверку. Словом, медицинская работа улучшилась.

Вспоминая то время, прихожу к выводу, что, несмотря на трудности, было интересно, причем моя работа нужна людям, к тому же очень нравилась самой. Испытывала огромное удовлетворение от того, что могу кому-то помочь. Даже скромные условия труда не казались тогда препятствием. Хотя теперь я на заслуженном отдыхе, односельчане до сих пор обращаются ко мне за советами — лично или по телефону.

— Шкипский медпункт — это лишь начало вашей трудовой биографии?

— Не совсем: отработала здесь 15 лет. Позже, после реорганизации колхоза и сельсовета, образовался совхоз “Сиверс” с центром в Аулее. К Аулейскому ФАПу присоединили и Шкипский медпункт. В Аулее проработала 26 лет. Условия здесь было намного лучше. Фельдшеров уже двое — я и Леонтина Дзалбе. Работу разделили, Леонтина взялась лечить взрослых, я — детей. На домашние визиты и к одним, и к другим выделяли транспорт. Огромное спасибо председателю волости Айвару Умбрашко, который всегда помогал медикам, и, несмотря на занятость, много раз лично возил нас к больным.

— Как чувствуете себя на пенсии?

— Поначалу было непривычно, по утрам все казалось, что опаздываю на работу. Но постепенно появились новые заботы. Однако встаю по-прежнему рано.

— Привычка?

— Да нет, я — жаворонок по природе.

Пользуясь случаем, пусть с опозданием, но от души хочу поздравить врача Валентину Данченко с большим юбилеем и пожелать ей крепкого здоровья.

* * *
Во времена СССР Анна Озолиня неоднократно награждалась почетными грамотами за успехи в охране здоровья населения, занимала первые и вторые места в проводившихся тогда Днях медика. Кроме того, приняла участие в организованной музеем медицины выставке старинных инструментов и приспособлений (например, деревянная купель для младенца).

Не менее активной она была и после восстановления независимости: регулярно проходила различные курсы для медицинских работников — чтобы повысить квалификацию и не отставать от нововведений медицинской отрасли.

Муж Анны Петерис — заядлый охотник и рыболов. Дочь Сармите руководит германским представительством Латвийского агентства развития инвестиций. На 60-летний юбилей мамы дочь подарила ей поездку в Гамбург. За неделю Анна с дочерью и ее знакомой осмотрела практически весь город, успела побывать и в других. По словам Анны, в архитектурном плане Гамбург напоминает Старую Ригу, только масштабы не те. Впрочем, неудивительно: они построены по замыслу одного архитектора. Гамбург — город красивый, ухоженный. В конце января, когда там гостила Анна, стояла теплая погода, на улицах вовсю зеленели деревья в огромных вазонах, а на балконах цвели цветы. Хотя город огромный, он поражал своей тишиной. Жители стараются не привлекать к себе излишнего внимания — скромно выходят из дома и так же тихо возвращаются. Культура — на высшем уровне: немецкий менталитет не позволяет досаждать соседям, навязывать им свои проблемы. О том, что соседи дома, свидетельствуют только велосипеды на специальной стоянке: в отличие от нас, немцы цепью их не приковывают.

* * *
Аулейская волость — сравнительно небольшая, и все здесь друг друга знают. Решив поговорить с бывшими коллегами Анны, людьми, с которыми она общалась ежедневно, я направилась к и. о. исполнительного директора Аулейской волостной управы Айвару Умбрашко и фельдшеру Леонтине Дзалбе. Дело в том, что из-за прирожденной скромности Анна Озолиня более охотно говорила о работе, нежели о себе.

Айвар Умбрашко: “Когда Анна выходила на пенсию, волость решила устроить для нее маленький прощальный бал. Подарили пляжное кресло, чтобы заслуженный отдых таковым и оказался.

А на пенсию Анна ушла потому, что по теперешним законам у работающих пенсионеров удерживают 70% пенсии. По отношению к ней это совсем уж несправедливо: пришла в профессию практически после школы и отработала в ней всю жизнь, более 40 лет. С другой стороны, после ухода Анны волость лишилась опытнейшего специалиста. Особенно по части детей. Она всегда находила способ решения проблемы, давала ценные советы по профилактике. Причем учитывала финансовые возможности пациента. Поразительно точно ориентировалась в широчайшем наборе медикаментов. Лекарств великое множество, они разные — и по воздействию, и по цене. Выбрать наиболее эффективный препарат, к тому же недорогой, очень сложно. Далеко не каждый житель волости может позволить себе платить втридорога. К тому же не всегда дорогостоящее лекарство — лучшее.

По натуре Анна холерик. Это и плюс, и минус. Она всегда говорит то, что думает, иногда, может, чересчур резко. Но так же быстро забывает плохое. Думаю, в отдельных случаях как раз такой подход и требуется. Пациент приходит к врачу, чтобы вылечиться. А для этого надо следовать всем указаниям. Бывало, что нарушившие их заболевали повторно. Их-то Анна и отчитывала. Врач не только лечит, но и рекомендует профилактические меры. Говорят, чтобы избежать болезни, требуется 1 г профилактики, а чтобы побороть недуг — 1 кг лечения.

— Может, вы знали Анну еще тогда, когда она работала в Шкипах?

— Да, я — один из тех детей, с кем она “нянчилась” с младенчества. В наши дни новорожденных “предъявляют” волостному фельдшеру через пару дней, приглашая его на дом. Раньше было несколько иначе. В 1972-м, когда я родился, фельдшер была обязана присутствовать при выписке мамы из роддома. Так что всех аулейцев она знает, что называется, с пеленок. На ее трудовой стаж пришлось целых три поколения.

У Анны потрясающая память: она помнит год и дату рождения каждого. Ей не было нужды заглядывать в карточку, расспрашивать, чем болели родители. Она знает это и без записей. Стоило лишь переступить порог медпункта, как Анна уже догадывалась, за каким лекарством пожаловал пациент — особенно в хронических случаях, когда регулярно требовалось выписывать рецепты.

В Аулею Анна перешла в 1983 году. Медпункт тогда находился в частном доме, теперь он снесен. В 1988-м построили новое здание волостного совета, туда и переехал ФАП.

На протяжении 11 лет мы работали практически одним коллективом. Должен сказать, что непростых ситуаций было много, но она с честью из них выходила. Лично я благодарен Анне не только как руководитель волости, но и как житель Аулеи, пациент. Спасибо за терпение и выносливость! Безусловно, она из тех, о ком говорят: всю жизнь посвятил другим. Она всегда была человеком на своем месте. Впрочем, всем нашим фельдшерам присуща высочайшая ответственность”.

Леонтина Дзалбе: “В медицину Анна пришла в 1968-м, я — годом позже. Она — в Дзалбы, я — в Аулею. Целиком посвящала себя работе, и когда перешла в Аулею, сработались без проблем. Общаться с ней было легко, обязанности разделили без трений.

— Как вам работается теперь?

— Жителей с каждым годом становится все меньше. Соответственно и детей. В школе нынче 27 учащихся, кроме подготовительной группы, в которой еще десять. Раньше в Аулее было человек на 150 больше.

В связи с этим сократился объем работы и у фельдшеров. Для двоих ее уже не хватало. Стаж и возраст Анны позволяли ей выйти на пенсию, что она и сделала.

Мы с Анной — не только коллеги, но и соседи. Уверяю вас — это добрый, щедрый, отзывчивый человек”.

Илона СТЕПИНЯ.