Вернуться туда, где все начиналось…

Этот праздник, в общем-то, акцентирует внимание на том, о чем молодые и люди среднего поколения не должны забывать никогда: что без прошлого не будет будущего, что мы просто обязаны обеспечить пожилым людям комфортные условия существования, что мы в долгу перед ними. Впрочем, праздник такой хороший есть, а вот существование пенсионеров — по сути, самых незащищенных жителей нашей страны, — волнует, увы, немногих.

Судьба Марии Федоровны Василевской, как мне казалось еще до встречи с ней, будет наглядной иллюстрацией жизни пожилых людей в нашей многострадальной стране. И… ошиблась! За все время беседы — лишь вскользь о сегодняшних проблемах и болячках. Они есть, и их, по-видимому, немало. Но под давлением ее совсем молодого энтузиазма, жажды жизни и позитивного настроения все плохое исчезает. И остается светлая жизнь светлого человека… Фейманская волость Резекненского района, 1931-й год… В большой крестьянской семье Анисии и Федора Степановых — огромная радость: родилась дочь и сестричка. Назвали девочку Марией. Семья, о которой идет речь, была, в общем-то, классическим примером семей среднего достатка того времени: родители воспитывали пятерых ребятишек — двух девочек и троих мальчишек, — работали на 14-ти гектарах своей земли, ухаживали за домашней живностью. То, что люди эти были верующими, также удивления не вызывает: край издавна слыл староверским, где никогда не забывали о своих корнях, чтили традиции, к любой работе приступали с молитвой, прививая такой уклад жизни и детям. Отец и старшая сестра Марии Антонина служили в храме на клиросе, остальные члены семьи старались не пропустить ни одного воскресного богослужения. “Сегодня, задумываясь над прожитой жизнью, — говорит Мария Федоровна, — понимаю: если родители в самом раннем возрасте приводят детей в храм, приобщают к вере — это на всю жизнь. Поэтому очень печали то, что сегодня на службах практически нет детей. Когда они придут к Богу? И придут ли вообще?”

Первые испытания

После окончания семилетки в деревне Вайново девочка вынуждена была уехать из родного дома — уж очень хотелось ей учиться, а средняя школа находилась за 15 километров, в поселке Вертукшни Малтской волости. С родными виделась только по выходным, жила у знакомых, где снимала комнатку. “Помню, было это в 1949-м году, — вспоминает Мария Федоровна. — Однажды, как обычно, вернулась после занятий домой: с родными повидаться, продуктами запастись. Прихожу, а на двери замок висит! Представляете мое состояние?! Ни малейшего понятия не имела о том, где родные, что с ними. Позже все выяснилось. Как раз в тот год в нашей волости создавался колхоз-передовик. Всех жителей вызывали и настойчиво “предлагали” вступить в него. Пригласили для беседы и моего отца. Однако он оказался непреклонен: просто-напросто не видел никакого смысла отдавать нажитое тяжким трудом добро в коллективное пользование. Не по-божески это, не по-христиански… Из нашей округи некоторые передали все в колхоз, а папа и еще один хозяин не согласились. Только Богу известно, как им удалось избежать ссылки в Сибирь! Вместо этого у родителей забрали дом, орудия труда и всю живность. Кроме лошади, которую запрягли в телегу, погрузили кое-какие пожитки — и в сопровождении милиционера вывезли несговорчивых. Правда, не в Сибирь, а в Гайгаловскую волость, тоже в Резекненском районе. Там колхозов в то время еще не было”. Так Мария вдруг осталась одна. Это теперь десятки километров для нас — не расстояние. А тогда пешком преодолеть их было практически невозможно. Хорошо, что неподалеку от их дома жила семья старшей сестры. Она-то и помогла девушке свести концы с концами. Вскоре родители Марии переехали в Вилянский район, поближе к родственникам матери, где и остались жить, ведь даже приближаться к родным местам им теперь было запрещено.

Кем быть?

Несмотря на все перипетии, на то, что порой вдали от родных, без их поддержки, приходилось жить едва ли не впроголодь, учебу в средней школе Мария оставлять и не думала. Ведь уже тогда знала: она обязательно станет учительницей! Несмотря на то, что отец все твердил: “Ну, что такое учительница? Вот портниха — это профессия, которая всегда прокормит!” На что Мария привычно отвечала: “Портнихой можно стать в любое время, а вот на педагога выучиться — только сейчас, в молодости. Упустишь время — и все!” В итоге решила пойти в Даугавпилсский учительский институт, учебу в котором блестяще окончила спустя два года, в 1952-м, получив специальность учителя русского языка и литературы основной школы.

Я — учительница

Обедневшие родители очень хотели, чтобы по окончании вуза дочь устроилась на работу поближе к ним, в Латгалии. Однако комиссия по распределению этот факт во внимание не приняла. В итоге — школа в Лимбажах, где Мария Федоровна начала работать по специальности. А потом была восьмилетка в Риге, куда переехала, чтобы быть поближе к брату, жившему в столице. В 1961-м году тогда уже Мария Василевская заочно окончила Латвийский Государственный университет по той же специальности, что давало ей право преподавать в средней школе. И вот, в 1964-м году, в Риге открылась новая школа-интернат №7. В этом же году 33-летнюю учительницу комиссия Министерства образования утверждает на должность заместителя директора по учебно-воспитательной работе в этой учебном заведении. Здесь Мария Федоровна проработала ни много ни мало 22 года, за которые в школе сменились 10 директоров! “Всякое бывало за это время. Понятно, что контингент, с которым нужно было работать, нельзя назвать простым — дети-сироты. И это притом, что в штате администрации нас было лишь двое — директор и его первый заместитель по учебно-воспитательной работе, то есть я. И учебный процесс, и хозяйственные дела, быт, вся жизнь воспитанников — я за все несла ответственность. Всегда старалась быть справедливой и отзывчивой с коллегами, внимательной к судьбам учащихся. Хотя и приходилось работать на износ. На собственных детей, как это зачастую бывает у педагогов, времени почти не оставалось, сына с дочерью отводила в круглосуточный детский сад. Но теперь понимаю: я о своем выборе ничуть не жалею. Профессию очень люблю. Так приятно осознавать, что столько лет прожито не напрасно, рядом с моими воспитанниками. Кстати, и сегодня часто вспоминаю о работе в интернате. Вот времена были! Бывало, заболеет учитель, а детей занять нужно. Тогда я приходила в класс, давала им задание — и выходила в коридор, оставляя одних. И в течение всего урока после этого в классе стояла тишина, все занимались! Вряд ли такое возможно в сегодняшней школе”.

В 1986-м году, когда подошло время пенсии — 55 лет, — Мария Федоровна подала заявление об уходе из учебного заведения, которому посвятила почти четверть века. И не потому, что надоело работать. Просто в то время существовал закон: если человек, достигший пенсионного возраста, продолжает работать — пенсию он не получал. Правда, распространялся этот закон лишь на тех, кто трудился в крупных городах. Остальные работающие могли рассчитывать на 50% пенсии. Поэтому подумала — и перешла в другую школу — в Марупе Рижского района. И только в 2003-м учительница с 50-летним стажем ушла на заслуженный отдых.

…и немного о личном

“Со своим будущим мужем Константином Василевским мы познакомились, когда я уже работала в Риге. В отличие от меня, он вырос в интеллигентной семье даугавпилчан. Отец моего супруга еще во времена буржуазной Латвии был культработником в Доме Каллистратова. Поэтому неудивительно, что с установлением в городе советской власти его, с формулировкой “за связь с буржуазией”, а также всю его семью выслали в Сибирь. Лишь спустя несколько лет дети вернулись на родину. А отец… Новая власть сочла его “преступление” настолько тяжким, что ему не осталось места среди живых… Мужу было очень сложно пробивать себе дорогу, ведь на нем было клеймо “сын врага народа”. Но не будем об этом. Главное, что супруг нашел свое место в жизни — он тоже учитель, преподавал математику. А в прошлом году мы отпраздновали здесь, в Краславе, “золотую” свадьбу!”

Тяготы учительской жизни

Оплата труда учителей — одна из самых больных тем нашего времени. Но и тогда, полвека назад, у молодой семьи каждый рубль был на счету. Особенно когда появились на свет двое детей — сын и дочка. Впрочем, если концы с концами еще как-то удавалось сводить, то жилищный вопрос молодые Василевские не могли решить десятилетиями. Очереди на получение квартиры работникам просвещения пришлось ждать 20 лет! А до этого вчетвером ютились в квартире на три семьи, где, по сути, Василевские с детьми жили в одной 16-метровой комнате. “И знаете, что было обиднее всего? Те, кто работал на заводах, фабриках, получали квартиры сплошь и рядом: предприятия очень активно в то время возводили для работников многоэтажки. А о нас и позаботиться было некому, ждали в общей очереди”.

По родительскому наказу

“Здесь, в Латгалии, мы проводили с детьми практически каждое лето: помогали моей маме, которой на закате жизни, после смерти отца, разрешили-таки вернуться в родную Фейманскую волость, делали заготовки на год для себя. Именно поэтому принятое нами решение о возвращении на родину, в Латгалию, было закономерным. Вначале, кстати, перебрался сюда, в Удришскую волость, наш сын, завел хозяйство. А в 2004-м купили квартиру в Краславе и мы. Конкретное место жительства значения не имело: будет это Краслава, Резекне или Даугавпилс — не все ли равно? Главное — поближе к родной земле, корням… А еще всегда очень хотелось жить среди этой удивительной латгальской природы, которая так дорога нам с детства. И среди людей — приветливых, простых, понятных… В других местах этого очень не хватало, — говорит Мария Федоровна. — За то время, что прожили здесь, успели обзавестись добрыми знакомыми и друзьями. От безделья я не страдаю, потому что активно участвую в различных мероприятиях местного общества инвалидов, многие из которых помогаю организовывать. Не упускаю возможности посетить церковные службы”.

Наказ родителей о том, что человек должен жить на родине, она выполнила, как и остальные ее близкие. Мать с отцом всегда учили детей: нет места лучше, чем дом. Поэтому не стоит отправляться в поисках счастья за тридевять земель, оно — рядом. Эта родительская установка возымела действие, поскольку здесь, в Латвии, остались, за редким исключением, все родные Марии Федоровны, хотя возможностей уехать было — хоть отбавляй. “А еще мы никогда не делили родственников на своих и чужих: у нас с мужем одна общая родня. Причем мы, так получилось, на протяжении всей жизни ни разу не конфликтовали. Видимо, в этом тоже — заслуга родителей, научивших нас так строить отношения с близкими. Спасибо им за это!”

Марина НИПАНЕ.