Обещают не обижать маленьких

Больше всего голосов (40,45%) набрал объединенный список, где под первым номером стартовал Андрис Бадунс. Он и возглавил созданный в ходе административно-территориальной реформы Аглонский край. Заместителем назначен Антон Бекис, работающий на полставки. Функции же исполнительного директора взял на себя глава края, причем без дополнительной оплаты.

— Господин Бадунс! Каково же начало?

— Поскольку мы пребываем в статусе, так сказать, новорожденных, то все оформление документации пришлось начать с нуля. Бюрократия, скажу я, еще та: в течение одного месяца созвали семь заседаний, хотя закон предполагает не менее одного. Следовательно, уже выполнена полугодовая норма. Многие жители, возможно, недоумевают по поводу такой рутины. Между тем, это была центральная задача первого месяца — не имея оговоренной законом документации, край просто не мог работать. Остановились бы финансовые потоки, и мы не смогли бы ничего сделать.

Кроме того, требовалось безотлагательно сформировать комитеты и комиссии, утвердить соответствующие положения, избрать руководителей и замов, так как уже с первого дня обозначились вопросы, входящие в компетенцию, скажем, административной комиссии. Документы входят, а комиссии нет… Потом принялись за бюджет: с самого первого дня работы Аглонского края, 1 июля, правительство урезало нам финансирование на 63 тысячи латов. Это официально. Но есть и другое сокращение — перестали финансировать сельскохозяйственных консультантов, и теперь наш край платит им из собственных средств. Кроме того, лишили государственной дотации дошкольных педагогов, и оплата их труда также легла на самоуправление.

В начале месяца, что называется, “подбили бабки”: определились с дебиторами и кредиторами. Иными словами, кому и сколько должны мы, а кто и сколько — нам. Пришлось перекраивать бюджет и по возможности снижать расходы. Между тем, согласно закону, оклад можно уменьшить только спустя месяц после официального уведомления. Поэтому были вынуждены платить в прежнем объеме — всем без исключения сотрудникам, на всех должностях. Теперь люди уже предупреждены о грядущих изменениях в оплате труда, а также распределении обязанностей. Думаю, не обойдется и без сокращений. Пока, правда, не уволен ни один человек.

— Представители каких профессий, должностей, вероятнее всего, останутся без работы?

— Как раз над этим и работаем. Да, бюджет урезан, однако мы искали деньги в разделах, не касающихся зарплат. В лучшей ситуации на данный момент находится Шкельтовская волость, но отнюдь не потому, что край возглавил бывший ее руководитель. В свое время, формируя самоуправленческий бюджет, мы предвидели кризис и заложили резерв в объеме 15 тысяч латов, а не направили их на повышение зарплат или увеличение штатов. Государство урезало бюджет Шкельтовской волости на 11 тысяч латов, так что проблем не было. А вот там, где этого не сделали, возникли трудности, поскольку бюджет каждой вошедшей в край волости пришлось сократить на сумму, равную той, что отобрало государство. Мы позаботились, чтобы расчеты были произведены по каждой отдельно взятой волости, управы сами искали и предлагали возможности экономии. Край лишь утверждал их решения. Не так плохо обстоят дела в Граверах, так как оклады и штаты там соразмерны. На чем сэкономить в Аглоне — решаем я и главный бухгалтер. Здесь, пожалуй, труднее всего. Определенные проблемы наблюдались и в Кастулине.

— Но как же так? Разве бюджет в Аглоне не больше, чем у маленьких волостей, разве возможности маневра здесь не шире?

— Это вопрос к прежнему руководству: как вытекает из документов, бюджет сверстан на 11 месяцев. В году же их двенадцать, так что на декабрь деньги придется искать. По-видимому, планировалось после выборов взять их у трех волостей Краславского района. — В ходе реформы шли бурные дебаты по поводу целесообразности создания краев, распределения функций, доступности услуг, прямой угрозы сельскому образу жизни. Высказано немало догадок и предположений. Не случится ли так, что Аглона, в конце концов, аккумулирует малые волости, и их попросту не станет?

— Пока каждая управа старается самостоятельно справиться со своими проблемами. Между тем, вновь избранные депутаты края уже высказались за то, чтобы небольших волостей финансовое сокращение коснулось меньше всего. Двенадцатый месяц постараемся заполнить из собственного, аглонского бюджета. В конце концов, это дело чести. В настоящее время идет работа над новым штатным расписанием, в этом месяце нам предстоит утвердить уже реструктурированный бюджет. Рассуждаем таким образом: если работник обслуживает весь край, то оклад ему будем платить централизованно, из волостных бюд- жетов, но с учетом численности населения. Уже образована социальная служба, куда вошли работники всех волостей. Край нуждается также в специалистах по планированию развития, стройуправе. В сентябре все будет по-новому.

— В Аглонский край объединились самоуправления двух районов. Не возник ли хаос в медицинской и прочих сферах?

— За месяц не довелось слышать ни одной жалобы, пока люди не сталкивались с проблемами. Но они есть, и мы об этом знаем. Однако и правительство пыталось что-то сделать, чтобы избавить человека от лишнего стресса. Наш край обслуживают суд, полиция и прокуратура Прейльского района при сотрудничестве с соответствующими краславскими структурами. Все организовано таким образом, что не должно сказываться на людях. Семейные врачи ведут прием в волостях, как и прежде. В край выезжает несколько бригад скорой помощи: в Аглонскую волость — прейльская неотложка, в три краславских — соответственно, из Дагды и Краславы. Однако вскоре служба перейдет в единое ведомство. Обладатели “розовых книжек” могут пользоваться ими, как и прежде. К тому же, если услугу должным образом оценят в Аглоне, то сфера действия “розовых книжек” может расшириться. Конечно, при условии, если Краславский край сумеет сохранить Больничную кассу. Благодаря этим книжкам в кризисной ситуации человек может рассчитывать на конкретную поддержку при оказании медицинских услуг.

— Однако вернемся к долгам: каков объем кредитных обязательств Аглонского края?

— Немалый. Причем пропорция ужасающая: если у Шкельтовской волости неполные пять тысяч латов, то у Кастулины — почти десять тысяч. Граверская волость их вообще не имеет, зато Аглонская — примерно полмиллиона. Уже в будущем году в наследство от Прейльского райсовета нам достанется еще около 500000 латов долга. Значит, кредитный портфель серьезно отягощен. Можно по-человечески понять и принять проекты, осуществленные за кредиты, например, спорткомплекс при Аглонской средней школе. Но меня насторожило то, что по всей стране такие объекты строились, как правило, за счет госинвестиций, в Аглоне же они близки к нулю. Деньги брали фактически из местного бюджета, что вряд ли рационально. Причем больших трудов это не составляет, куда сложнее добиться инвестиций и вложить свою долю. Лично мне импонируют проекты, где удельный вес собственных средств не превышает 25%, остальные же средства поступают либо из Европы, либо из госбюджета. В наследство, передаваемое Прейльским райсоветом, серьезные инвестиции тоже не вложены. С другой стороны, пансионат престарелых “Салиниеки” — объект значимый и в конце года мы получим его, вместе с кредитным портфелем. Конечно, пансионат нужен, и ремонт в нем вполне оправдан. Вопрос в другом — насколько разумно хозяйничали.

— Поскольку кредиты долгосрочные, это дополнительное бремя не только для Аглоны, но и для всего края, в том числе трех малых волостей.

— Это так. В Шкельтове автобус для перевозки школьников покупали с привлечением госинвестиций. У граверцев, как я уже сказал, кредитов нет вообще. Но это не значит, что они хуже. Нельзя не брать в расчет фактор целесообразности ссуды. В Граверах успешно осваивают средства, отпущенные на объединение, стараются ими обойтись и не видят нужды в кредите. Кастулинская волость брала заем на автобус для школьников и станцию обезжелезивания — на то, без чего они не могли обойтись.

— На протяжении многих лет в Латвии бытовало мнение: плох тот хозяин, у кого нет кредитов…

— Да, кое-кто так считал. Зато сегодня видим, что происходит с теми, кто безответственно брал ссуды.

— Спасибо за интервью!

Юрис РОГА.