Сами в деревне, детей — в город!

Чтобы обеспечить скот кормами, Лубганы арендуют около трех десятков гектаров. Хватает и на пастбища, и на сено, и на зерновые. Правда, выращенного зерна не всегда в достатке, надо доку- пать. Пять коров, несколько свиноматок и пара десятков поросят — хозяйство в этих краях приличное.

В ближайших окрестностях таких еще пять или шесть, правда, все занимаются молочным животноводством. Раиса, водившая меня по хозяйству, теперь довольна, что в свое время включились в проект и получили из структурных фондов Евросоюза средства на развитие. Итогом стала специализация в двух направлениях — молочное животноводство и свиноводство, что в кризисной ситуации оказалось спасением.

Раиса: “Поросят растим и продаем на мясо. Последнюю партию удалось реализовать по хорошей цене, корма добавок не содержат: вначале — кашки, потом пускаем в ход собственное зерно. Хлопот, конечно много, зато экологически чистый продукт охотнее покупают. Еще не так давно держали шесть коров, теперь оставили пять. Одна молодая не покрывалась, пришлось сдать. Хотели купить другую, но молоко становится все дешевле, и теперь сомневаемся: а надо ли? В марте заплатили 8 сантимов, в апреле, возможно, оплата составит 6 сантимов. Единственное, что радует, это регулярность выплат, во всяком случае, пока. Несмотря на то, что к столу имеется все свое, немалую сумму каждый месяц оставляем в магазине, ведь хочется и фруктов, и колбасы, и сладостей… Много денег уходит на бытовую химию, но самый большой расход — на горючее. Два раза в неделю вывозим в поле навоз: подворье компактное, и для хранилища места нет”.

Язепу и Раисе крестьянские будни знакомы с раннего детства, причем не понаслышке. Матери обоих трудились доярками. Поднимались ни свет, ни заря, чтобы не опоздать на ферму, потом бегом домой — детей в школу собирать. И так всю жизнь. Молодые выбрали другие профессии. Язеп окончил Дагдское СПТУ, позже — шоферские курсы, получив права на все виды транспортных средств. Раньше проблем с работой не было.

При советской власти трудился шофером в совхозе “Восход” — и на грузовике, и на автобусе. В свою очередь, Раиса освоила в том же училище специальность швеи, однако по профессии не работала. Устроилась няней в совхозный детсад, позже стала воспитательницей. Начинала работать еще в старом детсаде, успела поработать и в новом, сохранив об этой поре самые лучшие воспоминания. Сегодня здание находится в плачевном состоянии. А каким оно было! Красивое, уютное — на радость детишкам! Теперь ходить в детсад некому, и дом опустел. По мнению Раисы, намерение создать здесь приют для престарелых людей можно только приветствовать: и строение сохранили бы, и рабочие места появились бы.

“Когда развалился совхоз, я сидела дома с новорожденной дочуркой. Муж остался без работы, — вспоминает Раиса. — Начался лесной бум, тогда-то он и повредил спину. Теперь живем за счет собственного хозяйства, и, похоже, мы един- ственные в округе, кто наряду с производством молока выращивает поросят.

Вышло так, что в ходе реализации проекта пришлось отделить свиней от коров, поэтому за европейские деньги построили большой свинарник. Переделали и коровник, появилась молочная со всем, что в ней требуется. Вложили немало собственных трудов. Огромное спасибо нашим помощникам: Винцент Брич каждый день спешил к нам как скорая помощь. Приходит на выручку и в сенокос. От души признательны всем соседям, которые летом выручают нас техникой. Словом, живем дружно. Делить нам нечего, а без добрососедских отношений в деревне не обойтись”.

Помогают другим и Лубганы. Возможно, они единственные в ближайшей округе, кто поддерживает на ходу грузовик. В наши дни эксплуатация такой машины обходится недешево, но на селе без него не обойтись.

Раиса: “Помогаем и другим крестьянам — что-то отвозим, привозим. Имеется низкий прицеп для транспортировки скота. Тракторной техникой небогаты: старенький ЮМЗ да Т-25. Тем, что побольше, пашем, культивируем, меньший служит для окучивания и других работ. Еще есть легковой автомобиль “Audi”, летом ездим на нем на дальние пастбища”.

У Лубганов двое детей. Двадцатилетний Дмитрий окончил железнодорожный техникум, живет в Даугавпилсе, трудится на железной дороге.

Восемнадцатилетняя Карина — ученица 12-го класса Эзерниекской средней школы. Их мама — латышка, отец — русский. Дома говорят по-русски, тем не менее, и сын, и дочь хорошо владеют латышским языком. Дмитрий учился билингвально, Карина до четвертого класса занималась на русском потоке, потом родители отдали девочку в латышский класс. По словам матери, после техникума Дмитрий хотел поступать в вуз, но от этой затеи пока пришлось отказаться из финансовых соображений. Сын взял кредит и купил полдома в Даугавпилсе. Родители думали, что помогут вернуть ссуду, но цены на молоко упали, и сыну приходится работать. Следовательно, об учебе на дневном отделении нечего и думать. Дом тоже не новый, требует ремонта, а это снова деньги. Вместе с тем родители рады, что один ребенок устроился: все-таки свой угол, причем в большом городе.

Гастарбайтерского хлеба Дмитрий тоже попробовал: еще учась в техникуме, в летние каникулы поехал за границу, чтобы заработать на подержанное авто. Отправились вместе с другом, воспользовавшись услугами некой фирмы. Заранее все узнали, но родители все равно нервничали — до тех пор, пока не дождались звонка с известием, что все в порядке. По словам Раисы, сын работал на расфасовке продукции, целый день на ногах, трудно. Однако это парня не испугало, и он не прочь снова отправиться за границу. Его девушка — будущий бухгалтер, заканчивает железнодорожный техникум, и если здесь работы не будет, то подумывает о том, чтобы уехать в Англию: на одном из тамошних заводов давно работает ее сестра.

Карина об отъезде из Латвии пока не заикалась, и такой вариант Раису совершенно не устраивает. Не раз доводилось слышать, что сравнительно неплохие заработки, хотя и за тяжкий труд, ничуть не стимулируют интерес к учебе, а порождают тягу исключительно к деньгам.

Раиса: “Дочь должна принять решение, что делать после двенадцатого класса. Учится она неплохо, но с бюджетными местами в вузах негусто. Если она не сможет осваивать избранную профессию за государственный счет, не знаю, что и делать. Можно, конечно, что-то придумать, платить за учебу, если была бы уверенность, что потом найдется работа. Профессия, которую выбрала дочь, пусть останется нашей с ней тайной. Скажу лишь, что она не востребована, но ведь таковыми постепенно становятся и многие другие — людей сокращают. Но учиться надо, в конце кон- цов, за три-четыре года все может перемениться, и специалисты снова понадобятся.

Мы рады за детей, не приходится за них краснеть. Теперь куда ни глянь, молодые только и норовят сесть на шею родителям. Наши сызмальства приучены заботиться о себе, работать. Будучи маленькими, помогали по дому, подросли — по хозяйству. Всегда шли на выручку, ибо знают, как тяжело в деревне. Подруги даже упрекали меня: мол, почему заставляешь детей в хлеву работать? Но ведь я не заставляла, они сами туда шли. Дети ни разу не назвали нас деревенщиной, они сами тут выросли, так же, как их друзья, подруги”.

Язеп и Раиса вместе уже 22 года, из них ровно два десятка — в собственном доме. Раньше имели квартиру. Возво- дили дом строители, часть денег внесли сами теперешние хозяева, остальные — совхоз. Позже дом выкупили. Строение внушительное, но комнат только три. Кроме того — кухня, ванная, туалет. Сами пристроили котельную, нашли фирму, установившую радиаторы. Есть и горячая вода. По проекту предусматривались печи, но с радиаторами теплее. К тому же без присмотра хозяйство не оставишь. Хорошо, если на сутки можно отъехать, все равно надо просить людей присмотреть за скотиной.

“Когда разваливался совхоз, сильно хотела перебраться в город или поближе к нему, — не скрывает Раиса. — Латышский знаю неплохо, да и муж нашел бы работу. Звала его, звала, но Язеп не согласился: мол, слишком много средств и труда сюда вложено. Причем речь идет не только о доме, а о хозпостройках, бане. Конечно, все это можно было продать, но жалко работы. В городе была бы квартира, и все. Словом, остались, о чем ничуть не жалею. Теперь уже никуда не тянет — привычка. Но детям сказала, чтобы стремились в город, хотя бы им не придется тяжело работать. Если бы дочь надумала остаться в деревне, я бы ей этого ни за что не позволила. Понадобится — возьмем кредит, пусть только учится, получает профессию. А вот когда оба устроят свою жизнь, тогда и мы сможем передохнуть”.

Лубганы редко посещают культурные мероприятия, еще ни разу не были и на осеннем крестьянском балу в Краславе. Охотой и рыбалкой глава семьи тоже не увлекается. Он — домосед, что и понятно: после трудов хочется передохнуть у телевизора. Рабочий день Раисы такой: “Утром просыпаешься, сапоги на ноги и в хлев. Пока там справишься, пора обед готовить, по дому убираться. Потом снова к скоту. Оттуда — за дровами, растопил котел, а там, глядишь, и вечер подкрался. Новости посмотришь, нервы очередной раз испортишь, вот и вся радость. Раньше новостные выпуски не смотрели, теперь хочешь не хочешь, а приходится следить за событиями в стране, чтобы важное не пропустить. Вообще-то поражает отношение властей к крестьянам. Допустим, денег мало, но как можно быть такими циничными: мол, подкинем им 27 миллионов, может, на время оставят нас в покое!”

Целый месяц в свариньских семьях обсуждали показанную по ЛТВ-1 передачу из цикла “Провинция” — о культурной жизни в их волости. Для Язепа и Раисы это стало приятным открытием. В то же время хозяйка считает, что неплохо бы сделать развернутый репортаж, показать, что кризис не обошел и Свариньскую волость: “Допустим, многие, как и мы, способны заработать на хлеб, но у некоторых нет ничего. Людям трудно, очень трудно. Из передачи же следует, что в Сваринях все замечательно. Увы, это не так. Неплохо бы посвятить отдельную программу повседневной жизни наших людей”.

Вместе с тем Раиса по достоинству оценивает позитивизм и корректность журналистов, ведь над латгальцами часто подтрунивают. Кстати, организатор культурной жизни Эрна Шляхота живет в соседнем доме, семьи дружат. В свое время активно занимались самодеятельностью их дети. Мероприятия волостного масштаба семья Лубганов изредка посещает. Меньше уставали бы, наверное, ходили б на все.

Юрис РОГА.