От рассвета до заката

Многие годы он слыл лучшим комбайнером. Работал также на тракторе, экскаваторе. Жатва заканчивалась, но в колхозе было много других неотложных дел. Конечно, охотнее всего он трудился на комбайне: золотистая струя зерна наполняла бункер, а рубли — карманы.

Чего скрывать — зарплата всегда была существенным фактором, не только при капитализме, но и тогда, при социализме. Трудился Викентий от рассвета до заката, не сетуя на сверхурочные и не думая о том, как это впоследствии отзовется на его здоровье. Реальность же такова, что на сегодня пенсионер перенес уже семь операций — замучил кишечный тракт. Сил заметно поубавилось — как-никак 82-й год. Было время, когда вдвоем с женой Соломеей держали скот, даже лошадь. Хозяйство свернули в середине семидесятых, с тех пор Викентий живет только на пенсию.

“Когда оба работали, а дети ходили в школу, большое хозяйство держать не могли, была лишь свинья, — вспоминает мой собеседник. — Выйдя же на пенсию, купил коня, коровку, появился теленок. Правда, земля далековато — доить ездил за два километра”.

Супруга Викентия скончалась 24 ноября 2001 года, и это был самый черный день в его жизни. В двухкомнатной квартире поселилась пустота и тишина. Соломея — учительница физики и математики — преподавала в Скайсте, потом, до самой пенсии, в Извалте, временно трудилась уже будучи пенсионеркой.

У Петровских двое детей — Владислав и Вита. Сын в свое время поступил в Рижский политехнический институт, но на третьем курсе с ним произошел несчастный случай, после чего парень стал инвалидом 2-й группы, и об учебе пришлось забыть. А вот Вита выучилась на педагога, преподает латышский в одной из городских школ.

Викентий может гордиться бесчисленными трудовыми наградами, среди них — шесть правительственных. По его мнению, самое интересное, что удостоился поощрения в честь 100-летия В. И. Ленина, хотя коммунистом никогда не был.

Викентий: “Впрочем, вступить в партию мне не предлагали. По той причине, что январской ночью 1941 года отца арестовали, а 14 июня вывезли в Красноярский край. Суд над ним состоялся 19 сентября 1942 года. Приговор — расстрел, вроде как за то, что шел против советской власти. Когда Латвия вновь стала свободной, я получил архивную справку обо всех этих событиях. То обстоятельство, что отец был репрессирован, не раз отзывалось на мне. Стоило чего-то потребовать или попросить, тут же следовал ответ: “Что, вслед за отцом захотелось?” Один случай запомнился особо. Когда в дома проводили так называемые радиоточки, нас обошли. Поинтересовавшись причиной, снова услышал угрозы”.

Несмотря на почтенный возраст и пережитое, Викентий производит впечатление человека жизнерадостного. Извалтчане отзываются о нем добрым словом, особо подчеркивают то, что этому человеку чужды такие пороки, как пьянство, курение. Он никогда не выйдет из дому в чем попало, говорит с людьми уважительно, со знанием дела.

Юрис РОГА