Последняя жертва дома-убийцы

В ходе редакционной акции “Забытые люди” мы продолжаем получать тревожную информацию, которую передаем самоуправлениям. Сообщение из Краславы было столь невероятным, что я без промедления решил лично убедиться в том, что рассказала мне сердобольная женщина Ольга Селютина.

В назначенный час состоялась наша встреча у многоквартирного дома по улице Артилерияс, который народ метко прозвал “бомжатником”. Словно оправдывая название улицы, многоэтажка сейчас напоминает бетонное фортификационное сооружение после артобстрела: выбитые окна, локальные следы пожара, по темным просторным коридорам с обшарпанными стенами гуляют злые ветры... Было время, когда получить квартиру в этом общежитии считалось великим благом, но годы восстановленной независимости Латвии обернулись массовым параличом краславских предприятий.

Безработным людям коммунальные платежи оказались не по карману, в городе стали появляться пустующие квартиры и дома. Так возникла острая проблема должников за коммунальные услуги.

Тот, кто считает, что “бомжатник”, многие годы отключенный от электроэнергии, газа, воды и канализации, опустел, глубоко заблуждается. Здесь продолжали жить, обмораживаться, заживо сгорать и умирать люди, оказавшиеся на обочине жизни. Смертельная опасность нависла и над последней обитательницей дома. Ванда Грехова уж и не верит, что кто-то в состоянии ей помочь: “Кто станет меня слушать, кому я нужна? Еще одну зиму не переживу...”

Потом, смахнув слезы и упрекнув себя за минутную слабость, пожилая женщина в возрасте под семьдесят вдруг пошутила, что она очень богатая: в ее владениях шестьдесят восемь квартир. Привидений она не боится, куда страшнее осенние ветры и лютые морозы. Наш разговор сквозь слезы длился на улице недолго, я стал напрашиваться в гости. И добился своего. Плутая в темноте, на каком-то этаже мы вошли в закопченное помещение, которое Ванда назвала кухней. Показала дровишки, припасенные на зиму, и пару черных кастрюль на газовой плите. На ней последняя обитательница трущобы и разжигает костер из щепок, чтобы вскипятить воду для чая и мытья, здесь же готовит пищу. В пластмассовых емкостях — вода, принесенная издалека. Ванда посетовала, что зимой большие неудобства: воду под утро приходится... рубить топором. В целях пожарной безопасности кухоньку вынуждена была оборудовать подальше от так называемой жилой комнаты. В убогом жилье с простейшей мебелью, покоробленной сыростью — относительный порядок. С претензией на комфорт по стенам развешены украшения. И икона — последняя надежда отшельницы. На постели толстые одеяла, которые в морозы спасают Ванду от смерти. Перехватив мой взгляд, брошенный на потолок, обреченная женщина вновь горько пошутила: “Через пару месяцев здесь будут висеть хрустальные люстры...”

Было время, Ванда, женщина в расцвете сил, работала мастером на швейной фабрике, получила квартиру в хорошем доме. Беда грянула, когда сын попал в аварию и стал инвалидом. За квартирные долги последовало переселение на улицу Спорта, а потом Греховым предложили перебраться в дом на Артилерияс, где обещали более дешевые тарифы за коммунальные услуги. Вместо ожидаемого облегчения последовало тотальное отключение всех средств жизнеобеспечения невезучего дома.

Добрая душа, Ольга Селютина, оказалась единственным человеком, кто пытается помочь пожилой женщине, Plītsпопавшей в страшную беду. В позапрошлом году сын Ванды обморозил в квартире ноги, и только после ампутации обеих конечностей инвалид первой группы добился социальной койки в Дагде. Пару лет назад Ольга, моя хорошая знакомая, обращалась в соци- альную службу уездной думы с просьбой провести обследование и помочь Греховой, но там от нее отмахнулись: “В том доме живут одни пьяницы”. Посещая различ- ные собрания пенсионеров, Ольга постоянно информировала городских управленцев, в том числе и председателя уездной думы М. Лукшу и социальных работников, о чрезвычайной ситуации в злополучном доме. В сентябре на встрече чиновников думы с пенсионерами Селютина в очередной раз напомнила вице-мэру А. Евтушку, что на Артилерияс погибают два человека. Не выдержала и добавила: “Вы ждете, когда их вынесут ногами вперед?” Как в воду смотрела: через пару дней хоронили предпоследнего квартиранта. Царство ему небесное... Теперь подошла очередь Ванды, которой, если ударят настоящие морозы, точно не перенести зиму — годы берут свое. Ее квартира ничем не обогревается, и даже десять одеял не спасут, если в так называемом “жилье” температура опустится до минус пяти градусов, как это уже случалось.

Уважаемые работники социальной службы уездной думы! Не только вышеизложенный вопиющий факт дает мне основание упрекнуть вас в приверженности кабинетному стилю работы. Совсем не случайно в Краславе возникла благотворительная организация “Caritas”, которая пытается восполнять пробелы, возникшие в вашей работе. Несколько раз вы обращались ко мне с просьбой об оказании информационной помощи, и я делал нужные вам интервью. Позвольте и мне в первый и последний раз попросить вас о личной услуге — навестить попавшую в беду пожилую женщину. Ванде Греховой предстоит шестая экстремальная зимовка в доме, который безжалостно отправляет людей на тот свет. Если вы выполните просьбу, убежден: проблема решится в ближайшее время. Факт вопиющий! Для того ведь и существует ваша служба, чтобы в нашем городе не было забытых и обреченных людей. Никто не застрахован от несчастья...

Покидая дом ужасов, я заметил вблизи его стен мужчину на инвалидной коляске. Разговорились, и вдруг я узнал, что пожилой человек по имени Чеслав тоже обморозил ноги в квартире, будучи жильцом этого дома. А еще мне показали закопченное окно, где заживо сгорела Людмила...

И последнее. Если социальные работники попытаются выполнить мою просьбу, то предупреждаю: самостоятельно отыскать одну-единственную “жилую” квартиру в мертвом доме будет трудно и опасно. Поэтому сообщаю номер Ольги Селютиной — 26724052. Самый кошмарный адрес забытого человека дала нам эта неравнодушная женщина.

Алексей ГОНЧАРОВ.