Вопрос — ответ

Все газеты сообщали, что 26 марта с визитом в Краславе побывал посол Российской Федерации в Латвии Александр Вешняков, чтобы в торжественной обстановке вручить ветеранам войны памятные медали в честь 65-й годовщины Победы в Великой Отечественной войне. В своем выступлении посол напомнил, что все человечество, в том числе и Россия вместе с государствами антигитлеровской коалиции, отметит 65-ю годовщину этого события. Именно ветераны — главные герои, которые принесли нам победу. Жестокая война забрала миллионы жизней, это надо всегда помнить и быть благодарными тем, кто отдал свою жизнь, здоровье, силы, молодость ради мира, в котором мы живем и радуемся.

Я полностью согласен с послом РФ и тоже хочу поздравить всех участников с этим великим праздником. Всем ветеранам больше счастливых дней и минут, а главное — крепкого здоровья! Но у меня один вопрос ко всем трем изданиям. При вручении памятных медалей посол сообщил, что вне Российской Федерации проживает 60 тысяч, ветеранов Великой Отечественной войны, пятая часть — 12 тысяч — живет в Латвии. Это значит, на долю остальных республик остается 48 тысяч. Все краевые издания прошу опубликовать мой вопрос. Как получилось, что в такой маленькой республике больше, по сравнению с Украиной, Белоруссией, Казахстаном и другими союзными республиками, участников войны? Прошу читателей высказать свое мнение.

Станислав Кусиньш

* * *
Хочу поделиться своим мнением по поводу данного вопроса. В пятидесятые годы я проходил военную службу в Ташкентском танковом училище. На одной из встреч с начальником учебного отдела, полковником Бобровым разговор зашел о Прибалтике и, конечно же, о Латвии. Бобров был высокообразованным, культурным человеком, интеллигентом. В беседе коснулись многих вопросов, имеющих отношение к истории Латвии. Впрочем, это было больше похоже на проверку моих знаний, нежели на проявление его любопытства. Полковник великолепно знал все периоды истории: завоевание Петром I Видземе, присоединение Курляндии, а потом, в 1772-м году, восточной части Латвии к Российской империи. Зная, что в Латвии, еще со второй половины 17 века, проживают покинувшие родину русские — старообрядцы, — подробно расспрашивал об этой части населения.

В Краславе у каждого была и есть необходимость общаться с людьми всех проживающих в городе национальностей. Я рассказал, что первое поселение старообрядцев, не принявших православие и убежавших с Руси, образовалось в восточной части теперешней Латвии — Латгалии (в прошлом эти территории находились во владении Польши). Живем дружно. Если и были драки между парнями на вечеринках, то только из-за девушек. Кроме этого, сообщил ему, что в нашем городе тоже живут Бобровы, чему он был приятно удивлен. Беседовал он со мной тогда потому, что готовился к увольнению в запас. Офицер, завершающий службу, имел тогда право выбирать место дальнейшего жительства в любой точке СССР. Я, по своей юношеской, наивности, предложил ему Москву, Ленинград, Киев. На что он ответил, что они перенаселены. Позже стало известно, что в эти города имеют возможность переехать только те, кто призывался там или проживал в них до службы в армии. Выпускники-отличники, оканчивающие военные училища, тоже имели право выбирать для прохождения дальнейшей службы любой военный округ. С двумя из тех, у кого был такой выбор, я играл за команду училища в шахматы. Они также расспрашивали меня о Прибалтике. Я предложил им заграницу, на что те ответили: “Для этого обязательно нужно быть женатым”. Один действительно женился на девушке, работавшей в училище, и уехал в Германию, второй отправился в Прибалтийский военный округ.

В 1972 году в Краславу приезжали коллективы художественной самодеятельности из Таджикистана, Туркмении, Армении, Украины, Российской Федерации и других республик. Все они признавались, что ехали к нам, как за границу. На Огрском трикотажном комбинате, Даугавпилсском химкомбинате и других объектах не было проблем с рабочей силой из Белоруссии и России. А еще всех привлекала Юрмала.

Жизненный уровень в Латвии был намного выше, чем в других республиках. Рыба живет где глубже, а человек — где лучше. Поэтому военные, ушедшие в запас, для дальнейшего проживания со своими семьями и родителями выбирали именно эту республику. В Риге находился штаб Прибалтийского военного округа, что также являлось одной из причин, по которой многие оставались жить в Латвии. В течение трех месяцев руководство города должно было обеспечить вышедшего в запас офицера жильем.

Впрочем, желание переехать в Латвию было не только у военных. Например, в колхозы нашего района переселилось немало жителей Белоруссии. На период восстановления независимости прибалтийских стран жителей, проживавших на этой территории до 17 июня 1940 года, а также их потомков было: в Литве — 85%, Эстонии — 67%, а в Латвии — чуть больше 51%.

Несколько лет тому назад в одной из телепрограмм канала “RTVi” обсуждалось Воззвание Путина к соотечественникам. В нем тогдашний президент приглашал россиян из других стран вернуться в Россию, пообещав, что их обеспечат жильем, работой и социальными гарантиями. Политолог Андрей Млечин высказал свое мнение — мол, на воззвание откликнутся россияне из Средней Азии, Кавказа, но с Прибалтики не приедет никто. Кстати, это воззвание было опубликовано в ряде местных, латгальских газет.

Три года спустя, вновь на канале “RTVi”, опять проходило обсуждение данного вопроса. И снова в числе присутствовавших был А. Млечин. Он озвучил результат: из Прибалтики выехало незначительное количество соотечественников.

Эдмунд ГЕКИШ.