У воды — без рыбы

Другой сельский читатель в годах, продолжая тему, признался: “Никогда в жизни не рыбачил, но твои статьи, Алексей, всегда читаю. Вот и заразился рыбацкой страстью, с весны обзаведусь удочкой. Неужели все так просто и здорово, как ты рассказываешь?” На что я ответил так: “Рекордные трофеи на газетных снимках — это вершина мастерства. Для достижения выдающихся результатов требуются годы, знание повадок рыб, да еще соответствующее снаряжение, а современные снасти стоят очень дорого. За суперсовременную карбоновую удочку или спиннинг наш брат-рыболов без сожаления готов выложить сотню латов, не дешевле стоят и надежные катушки. И можно представить горе спиннингиста, когда он оставляет в каменных ловушках Даугавы воблер стоимостью пять-десять латов. Такую беду можно излечить единственным способом — купить похожую новую искусственную приманку, которая, по сути, является маленьким шедевром финских или японских изобретателей”.

Рыбацкую тему не высосешь из пальца, не высмотришь на потолке, поэтому искренне благодарю всех тех, кто постоянно звонит, приглашает на интригующую рыбалку или просто задает вопросы, на которые я стараюсь отыскать ответы. Одно радует: ряды поклонников спиннинга и удочки растут, а это значит, что у многострадальной латгальской природы будет больше защитников.

На днях, заглянув в Приежмале, я лишь намекнул старосте Петерису Бекишу о своем желании познакомиться с местными рыболовами, как уже через полчаса он исполнил мою просьбу. При этом заметил, что на территории Кастулинской волости насчитывается двадцать пять озер, а рыболовов — не перечесть. Алексея Никитина, водителя волостного автобуса, мы перехватили на пути к озеру, а Георгий Карпов ради нашей неожиданной встречи бросил начатую работу на мельнице — разговор о рыбалке важнее.

Так уж удачно совпало, что Алексей и Георгий знакомы с самого детства, тогда и заболели рыбалкой. Алексей с гордостью вспом-нил, как мальчишкой поймал в поселковой речке громадного угря: не побоялся змееподобной рыбы и удержал ее в детских руках. В другой раз подсмотрел с берега, как у тростника гуляет широкобокий лещ. Мигом сбегал домой за удочкой, нашел червя под сырой доской, подкрался к берегу и уговорил красавца.

У Георгия другой случай был. В детстве мать сделала ему дорогой подарок — купила стеклопластиковую удочку аж за десять рублей! Настроив снасть, счастливый сынишка побежал на озерную кладку, насадил на крючок крупного червя и затаился. И дождался своего: клюнул такой громадный лещ, что мальчишку забрал страх — выдержит ли новое удилище? Обошлось, а дядька, рассматривая позже полуторакилограммовую рыбу, сказал, что на новую удочку такие лещи всегда будут ловиться. Как в воду глядел родственничек: много за свою жизнь Георгий натаскал и лещей, и окуней. А на двойную вертушку однажды в июне с громадным трудом выволок щучину весом 8,2 кило. Его рекордный окунь — полтора килограмма, лещ — 2,2 кг. Однажды зимой на блесну, сделанную из советского рубля, он наловил двенадцать килограммов отборных полосатиков.

Продолжая тему личных рекордов, Алексей разводил руками чуть скромнее. Его самая-самая озерная хищница на весах потянула 7,1 кило, а соблазнилась голодная щука простой колеблющейся железякой. Одно спасло: тройник намертво засел в пасти “крокодила”, ведь в лодке не оказалось подсачека, и пришлось громадную рыбину вначале утомить, а уж потом схватить руками. Случались в его многолетней практике и килограммовые окуни, и лещи в раза два покрупнее.

Конечно же, не обошли мы в беседе на троих и “огуречную” тему. Дело в том, что в уникальном по чистоте озере Геранимовас-Илзес водится снеток таких размеров, что рыболовы с удовольствием ловят его на удочку. И мне, было дело, удавалось за длинный мартовский день натаскать под сотню рыбешек, источающих на льду аромат свежего огурца.

Морская корюшка, или ее озерная разновидность — снеток, принадлежит к особому роду (Osmerus) семейства лососевых. Думаю, не ошибусь, если скажу, что другого такого озера, где водится “огурец”, достигающий размера 10-12 сантиметров, в Латвии нет. Года четыре назад наступил затяжной период бесклевья снетка, что привело нашу рыбацкую братию в уныние. Но в прошлом году озеро с глубинами до сорока метров вновь выдало “огуречный урожай”. Алексей и Георгий порадовали меня вестью о том, что в клевые дни можно было натаскать даже три-четыре сотни деликатесных зубастых рыбешек, которые клевали на кусочек червя, снетковый глаз или кусочек рыбы, пахнущей огурцом. Для такой увлека-тельной рыбалки местные рыболовы давно изобрели специальные удочки.

Втроем мы сошлись на одном: за годы восстановленной независимости Латвии резко упала продуктивность латгальских озер по двум причинам. Первая: никто нынче не промышляет рыбу большими неводами, что ведет к зарастанию озер и способствует пассивному образу жизни водных обитателей в зимнее время. Если окуни и лещи меньше передвигаются, значит, хуже и кормятся. И вторая: массовое распространение лесковых сетей привело к истреблению щуки, в результате чего полчища сорной рыбешки лишают кормовой базы ценные породы.

Как это ни странно, но наши рыболовы из края голубых озер не от хорошей жизни давно проложили маршруты на дальнее Чудское озеро, где почти всегда можно отвести душу. Приежмальские удильщики постоянно отправляются в Эстонию на двух автомашинах, и при удаче за неполных три дня добывают на брата 30-40 килограммов отборной плотвы, реже — окуня. Тратя на каждую поездку по двадцать пять латов на брата, удильщики ничуть не сожалеют: за удовольствие надо платить. Завершая разговор, мы вместе пожалели, что в нашем озерном крае нет ни проектов, ни долгосрочных программ по воспроизводству рыбных ресурсов. Вот и получается, что “голубой ниве” Латгалии уготована роль погибающих полей. По-настоящему богатые рыбой озера могли бы послужить мощным фактором привлечения туристов. За интересную рыбалку удильщики и спиннингисты готовы платить любые деньги. К сожалению, наши доморощенные управленцы восприняли демократию и рыночную экономику как возможность для спокойной и сытой личной жизни.

Алексей ГОНЧАРОВ.