25 лет, 25 осеней, 25 зим, 25 весен.

Начало

Первая часть

Пути детских дней - лето, пахнущее туманом, свежескошенной травой и нанизанной на травинку сладкой земляникой, стрекотание кузнечика в тихие вечера и сенокос, когда сено в сарае нужно было хорошенько утоптать, чтобы больше можно было сложить под крышей, долгожданные капусветки (поминовение усопших) с близкими и дальними гостями, куст смородины под окном, розовые ягоды которого возвещали конец лета; осень с уборкой картофеля и сбором грибов с бабушкой, кленовыми листьями в книге и яблочным вареньем; снежные зимы с запорошенными снегом по обе стороны тропинок, катание с горы и Рождество с вкусными пирогами; весна с длинными сосульками на крыше, первые цветы на опушке леса и ожидающий аист.

Моя родная сторона – Маконькалнская волость. У меня дома говорили, что летом бывает три выезда – капусветки на двух кладбищах и праздник на Маконькалнсе. В детстве я слышала множество историй и сказок обо всем на свете, так что иногда воображение сливалось с реальностью и давало пищу для размышлений на несколько дней. Самыми запоминающимися остались рассказы о древних временах и Маконькалнсе.

Например, о Маконькалнсе говорили, что это не обычная гора, а городище. В древние времена, когда правил король, он задумал построить дворец на высоком холме, чтобы он мог видеть далеко. Но так как такой высокой горы не было, людей позвали и велели собрать столько земли, чтобы можно увидеть все озера. Люди несли землю в фартуках и шапках. Они работали много лет, и когда гора была готова, они построили на вершине горы замок, сбоку от дороги вырыли вал, а с другой стороны построили высокую стену из одних камней. Под стеной была конюшня для лошадей. Были еще ворота из дубовых досок и посередине - под стеной - туннель, ведущий к ближайшему озеру. Говорили, что, когда в туннель под стеной пустили утку, она уплыла в ближайшее озеро. Этот замок затонул вместе со всеми людьми. У короля было три дочери. Одной он построил замок в Лудзе, другой – в Резекне, а для третьей был этот замок. Теперь, когда восходит солнце, из замка выходит прекрасная дочь и расчесывает волосы, оплакивая свои печальные дни в подземном мире. В самой середине холма есть большая дыра, в которой затонул замок. Именно поэтому эту гору в древности называли Пилскалнс.

Руины замка сохранились на холме до наших дней, как свидетельство некогда могучего замка. Маконькалнс воспевали в песнях, в 20 веке на горе проходили зеленые балы и праздники молодежи, которые посещала и моя семья каждое лето.

Īeja tunelī zam myura

Skots nu Muokūņkolna

Мои самые теплые воспоминания о пении связаны с майскими богослужениями у креста у моей родной деревни. Крест стоял между двумя кленами в таком деревянном домике, окруженном деревянным забором. Летом к кресту приносили живые цветы, а зимой искусственные цветы, сделанные бабушкой. Её цветы были сделаны из гофрированной бумаги и обмакнуты в парафин. Пение у креста происходило майскими вечерами. В мае жители окрестностей собирались вокруг украшенного креста и по вечерам до захода солнца пели песни, читали молитвы в честь Пресвятой девы Марии. Иногда вечера были настолько тихими, что можно было слышать пение людей у ​​креста в соседнем поселке. По вечерам воздух был полон майских жуков, которые случалось, падали и путались в волосах.

Dzymtuos sādžys krysts

К придорожным крестам относились с особым уважением, как и к любому освященному месту. Пожилые люди, проходя мимо придорожного креста, останавливались, крестились, задерживались на мгновение, прежде чем двинуться дальше. Территория вокруг придорожных крестов всегда была опрятной, а сами кресты были красиво украшены, особенно в мае месяце, на Троицу к кресту приносили березы. Придорожные кресты были на каждом дереве. Они имели большое значение в тех местах, которые находились вдали от церкви. Придорожный крест был для жителей тех мест своего рода маленькой церковью.

Свои детские воспоминания я вложила в стихотворение:

Miglas vāli pār nopļautu pļavu

Lēni ceļas un plīvurā tin

Svaigi nopļauto zāli un krustu

Pie divām kļavām kas sen jau kā likts.

Ar zāli aizauga iemītā taka,

Pagātnē aizgāja senējā tauta,

Tikai lielākos svētkos pie krusta

Tika atnests kāds mākslīgais zieds.

Miglas plīvurs tinas ap krustu,

Senču gari tur klusiņām nāk,

Lai kopā ar sienāžu kori un griezi

Lūgtu svētību tautai un tev.

Tev – mana dzimtā Latgales zeme,

Taviem ļaudīm, kas tikumus kopj,

Kas ceļas reizē ar cīruļa dziesmu,

Ar Dieva svētību maizīti cep.

Svaigu maizi, kas sasilda sirdi

Tad, kad ārā ziema un sals.

Māte izņem uz lāpstas no cepļa

Maizes klaipu, krustiņš kam likts.

Dūmu mutuļi veļas ap pirti,

Bērza slotu no istabas ceļ:

Uz loga raustās svecītes liesma,

Sprakšķ uz krāsns uzlietais gars.                                                                                                                                                    

Istabā gaida liels ozola galds,

Kas ar ašķiem noberzts tik balts,

Silta piena krūze ar maizi

Un zaptes burciņa stāv.

Putna spārniem aizskrēja gadi,

Kā sapnis jau izgaisa viss –

Izdzisa guntiņa vecaja ceplī,

Atsala pirtiņā izlietais gars.

Pār divām kļavām aust gaisma, un izgaist

Miglas vāli pār nopļautu pļavu.

Sairst atmiņu plīvurs kā migla,

Kļavu pakājē nokritis krusts…

Отдельная история о капусветках. Капусветки – регулярное и само собой разумеющееся летнее мероприятие на каждом кладбище, традиция эта с течением времени укреплялась и развивалась. Капусветки – обязательное летнее мероприятие каждого. Для большинства - это капусветки на одном из небольших сельских кладбищ. Их можно назвать семейными кладбищами, поскольку обычно на многих памятниках можно увидеть фамилии бабушек и дедушек. Знания о проведении капусветок передаются из поколения в поколение, в каждом месте эта традиция разная и со временем трансформируется. В каждом углу могилы – стол, накрытый тканой скатертью, цветы, крест и две свечи на столе. За день-два до капусветков люди убирают могилы своих близких, встречаются с другими, все обсуждают, сообщают дальним родственникам день и время капусветок. В детстве мне очень нравились капусветки на Зеленпольском кладбище, куда мы с семьей шли три километра с цветами в руках. На капусветках есть скорбящие, которые поминают ушедших, освящают памятники, есть те, кто приходит через год, чтобы встретиться со своими друзьями, дальними родственниками, и для них этот день – счастливое событие. Поводы для посещения капусветок разные – это традиция, возможность встретиться с родственниками, а также возможность показать себя и посмотреть на других.

София Тейцане пишет о капусветках: «Я согласна - на капусветках есть что посмотреть. Все при полном параде. У девочек платья, как у принцесс, у мальчиков аккуратные рубашки и лучшие штаны. Жены в лучшие годы – в красивых платьях, бабушки в лучших блузках. Даже певчие, поющие духовные песни рядом со священником, - в ярких, цветистых одеждах, и все молодые. Все не так, как раньше – тогда певчими были старые уважаемые женщины в темной одежде и с хорошими голосами. Чтобы стать певчей, поющей рядом со священником на капусветках было необходимо много десятилетий пения. Молодые могли стоять только сзади. Старшие всегда были впереди».

Зеленпольское кладбище всегда было опрятным, и в то же время необычайно убранным так, как нигде больше не видели. От главных ворот кладбища до креста, стоявшего на горе, огибая откосы кладбища со всех сторон, было большое расстояние. На похоронах этим куском была обозначена широкая дорога, по обеим сторонам которой были засыпаны черноземом две линии, между которыми стояли точки. После похорон проводились частные посиделки дома с соседями или родственниками.

Kopusvātki iz Zelenpoles kopim

Dzīsmu teiciejis Tekļa Strode, Malvīne Gribuste i Staņislava Strode Rēzeknes rajona Muokūņkolna pogostā, kopusvātkūs iz Zelenpoles kopim. 1998. goda vosora

В 1982 году в Маконькалнской волости был основан фольклорный ансамбль, которым начала руководить Зигфрида Лайзане. В фольклорный ансамбль петь пришло восемь жен - Бронислава Бейтане, Мальвина Грибусте, Зигфрида Лайзане, Текла Строде, Станислава Строде, Анна Смирнова (сестра моей бабушки), Евгения Бейтане и Янина Валюма, пять из них были сказительницами. Когда женщин спрашивали о песнях, которые они пели, всегда акцент делался на том, какая сказительница поет эту песню, например, «это песня Брониславы» или «это Текла говорила».

Nu kairuos: A. Smirnova, M. Gribuste, T. Strode, S. Strode, B. Beitāne, vadeituoja Z. Laizāne. Muokūņkolna dzīduotuojis LFK 2040, 3336a 1986.g.

Dzīsmu teicieja Broņislava Beitāne 1986. goda septembrī. Dzymuse 1914. godā, buorine, audzynuojuse babeņa, kura daudz dzīduoja. Agri palykuse bez mamys, zynuoja daudz savpateigu buoriņu dzīsmu ar skaistom melodejom. LFK 2040, 3378a

Сказительница Бронислава Бейтане в сентябре 1986 года.

Родилась в 1914 году, сирота, воспитывалась бабушкой, много певшей. Рано потеряв мать, она знала много своеобразных песен с красивыми мелодиями.

LFK 2040, 3378a

Во время посещения сестер Строде в мою тетрадь песен и традиций были записаны первые песни, которые даже легли в основу начала фольклорного ансамбля «Олутени» и иногда используются и сейчас. На память у меня осталась одна брошь, подаренная мне при встрече, которую можно считать моим первым элементом национального костюма.

Особая связь возникла со сказительницей Мальвиной Грибусте. Небольшого роста, с большим песенным приданым и улыбающимися глазами, она запомнилась как простой и искренний человек. Мальвина записала песни, которые она пела, на кассету и дала мне расшифровать. Последний раз я встретила ее на капусветках, где она, как всегда улыбаясь, стояла на горе возле креста. Увидев меня, она сказала: «Смотри, куда идет моя дочь!» Через год на том же месте меня ждала ее могила.

Teicieja Malvīne Gribuste 1986. goda vosorā. LFK 2040_3414a

В моей семье с детства пели песни, воспитывалось уважение к традициям предков, что стало основой для выбора дальнейшей профессии. Прошло время, и занятие незаметно переплелось с повседневной жизнью, оставаясь одним целым. Тетрадь песен и традиций, собранная возле Маконькалнса, стала очень толстой, при переезде в Асташово пришлось искать единомышленников и на основе собранного материала создавать свою первую программу.

Традиции Маконькалнаса, как соседней волости, мало чем отличаются от традиций Асташово, что помогает работать над уже начатым - собирать, хранить и, создавая на основе собранного материала основную программу, популяризировать традиционное культурное наследие, за которое было получено множество признаний.

Инта Вилюма

Фото из личного архива и ЛФК (Латвийский фольклорный архив)