Былое и думы

Я имела честь проработать в районе без малого 30 лет, на протяжении многих лет руководила животноводством.

В 1962 году, когда сюда приехала, в районе насчитывалось 57 колхозов. Затем, после укрупнения, осталось 26 хозяйств, которые просуществовали вплоть до развала СССР.

Животноводство находилось на низком уровне — стада малопродуктивные, неухоженные. В хозяйствах не было специалистов-животноводов, приходилось искать, агитировать, упрашивать. И число зоотехников с каждым годом стало расти. Началась племенная работа, улучшалось поголовье. Однако если в “Бривибе” скот кормили клевером, то в большинстве хозяйств кормушки еще наполняли соломой. Примерно в 70-е годы корма стали лучше — и зимние, и летние: агрономы позаботились о культурных пастбищах. Большое спасибо им за это! В основу сельскохозяйственного производства легли научные исследования. Ученые Сигулдского института помогали нам внедрять новинки производства кормов и ухода за стадом. Стали заготавливать сенаж, сушить сено путем принудительной вентиляции. Погода земледельцев не баловала, поэтому требовалось искать новые пути заготовки качественных кормов. Чтобы сбалансировать рационы, пользовались добавками в виде макро- и микроэлементов, проращиванием и микронизацией зерна, запасали жидкие дрожжи, даже веточный корм.

С целью создания высокопродуктивного стада коров и свиней, вели поиск новых пород, ведь с каждым годом требовалось все больше молока и мяса. Лучшие хозяйства закупали черно-пестрых коров. Для повышения качества говядины использовали племенных быков пород “Герефорд” и “Шароле”. Внедрили централизованное осеменение — чтобы всем хозяйствам были доступны индивидуумы высококачественных пород (заслуга С. Велецкого).

На свиноводческом комплексе “Шкяуне” осеменяли свиней. Появилась возможность открыть собственные племенные свинофермы. Берзиньская ферма, возглавляемая зоотехником А. Кожемяко, была признана комплексом республиканского значения. Высококачественное стадо свиноматок создала в Андрупене И. Бриль, а ферма КРС “Андини” этого же хозяйства (главный зоотехник А. Коношонок) стала самой продуктивной в районе.

Хотелось с каждым годом работать все лучше, наращивать производство, просвещать работников ферм, повышать культуру животноводческих помещений. Вскоре зоотехники и ветврачи добились проведения санитарных дней — с ежемесячной генеральной уборкой, побелкой. Огромна заслуга и самих животноводов.

В начале зимовки проводились конкурсы животноводческих ферм. Награждали лучшие колхозы, совхозы, коллективы. Весной праздновали день первого выгона на пастбище, а помогали нам в этом работники культуры. Отмечали и другие праздники.

Ежегодно в райцентре открывалась сельскохозяйственная выставка, демонстрирующая достижения растениеводов и животноводов.

Свои знания работники ферм пополняли на курсах: зимой приезжали на занятия раз в неделю, получали удостоверения мастера 1-го или 2-го класса и, как следствие, прибавку к заработной плате.

Кроме того, специалисты посещали лучшие хозяйства, перенимали все новое, передовое. Кстати, хозяйства нашего района тоже славились высокими показателями, так что за опытом приезжали и к нам. Вообще нас ценили.

Чтобы улучшить условия труда животноводов, следовало расширить механизацию. Началась реконструкция старых ферм, возведение современных комплексов. Однако они не окупились: скот стал болеть, резко упали надои. У ветеринаров появилась масса проблем. Следовательно, такие комплексы — не для коров.

Ну, а в восьмидесятые случилось то, что и должно было случиться. Добросовестных работников становилось все меньше, появились случайные люди, в том числе приезжие, вспыхнуло повальное пьянство. Все пошло на самотек, причем необратимо. А ведь тогда еще и ведать не ведали о приближающемся крахе огромной страны. Но он случился. Латвия вновь обрела независимость. Стали свободно мыслить, старались найти применение своему опыту. Появились индивидуальные хозяйства, сельскохозяйственные кооперативы. Увы, закрепились не все.

В чем же ошибка? Почему не сумели найти рынок сбыта молока и мяса, пользовавшихся таким спросом при СССР? Тогда нас всячески стимулировали, лишь бы увеличивалось поголовье. Высокая плотность скота даже затрудняла работу. Но народ следовало накормить.

Лично я считаю так: лучшие сельскохозяйственные умы, в том числе, ученые не разработали программу переходного периода. Это привело к ликвидации высокопродуктивных животных, ферм, оттоку выдающихся специалистов. Жаль. Обуреваемый высокомерием Кабинет министров не сделал ровным счетом ничего, чтобы сохранить рынки сбыта сельхозпродукции. Иными словами, це-плялись за соломинку, не видя бревна.

Что происходит на селе сегодня?

Оставшиеся крестьяне не способны себя прокормить. Землю обрабатывать некому, агросервисы тихонько скончались — вместе с добитой колхозной техникой. Огороды хоть лопатой вскапывай: даже на малогабаритный трактор денег нет. Многие, вполне крепкие еще усадьбы опустели. Безработные трудиться не хотят — тяжко. Появилась целая армия лентяев: и впрямь, зачем париться? Помнится, в школах дети открыто задавали такой вопрос: какую специальность освоить, чтобы меньше работать и больше получать? Считанные фермеры и владельцы гостевых домов все поля не обработают. А без села государство никогда не разбогатеет.

Деревню охватила тревога, города — нужда, даже голод. Что ждет наших внуков и правнуков? Не остается ничего другого, как сложить головы и самым серьезным образом подумать о путях выхода из тупика. Чтобы возродить производство, селу следует оказать особую помощь.

В заключение хочу поблагодарить бывших работников ферм и специалистов, вместе с которыми долго и плодотворно трудилась. Отдельное спасибо И. и Я. Брилям, В. и А. Лочмелисам, А. Коношонок, А. Кожемяко, А. Строде, Э. Габрусане, И. Стрельч, И. Баумане, М. Осе и многим другим. Особая признательность А. Орлову, который благодаря своим знаниям и недюжинному терпению сумел сплотить специалистов всех отраслей, чтобы общими усилиями обеспечить подъем сельского хозяйства. Желаю всем здоровья, и да хранит вас Господь!

Леонтия КАВИНСКАЯ.